Десять минут

[Нимфыч]

Сон иногда – это просто сон…

*******************************************************

читать придётся долго и, возможно, нудно

Он вышел на балкон своей квартиры на восьмом этаже и оперся локтями о перила. Дышалось сегодня особенно легко, а городское небо было непривычно синим и высоким. Он вдохнул воздух полной грудью, закрыл глаза. Легкий весенний ветерок дразнил и щекотал его приятное лицо с мягкими чертами. Красивые очерченные полноватые губы преобразила спокойная улыбка. Пошарив по карманам, он достал пачку сигарет и зажигалку и закурил. Сегодня он снова рисовал и впервые за долгое время получил огромное удовольствие от рисунка и яркое облегчение. Письмо- пером ли, или кистью, всегда несет с собой освобождение. То, что ты не можешь выразить словами, выразит твой почерк, какой бы бред ты ни перенес на чистый лист, или твои штрихи, пока твоя рука пытается воспроизвести причудливые картины из твоего воображения… Но сегодня он нарисовал не просто красивую картинку. Он написал свою свободу, ощутив такое головокружительное наслаждение от своего труда, какое получает тенор, которому подпевает многотысячный зал или балерина, танец которой вызвал слезы. Он написал свою мечту, которой было всего несколько недель от рождения и у которой было еще не знакомое ему женское имя.
Он встретил ее снежным днем. У нее были черные волосы и густо подведенные смеющиеся глаза. Она сидела на спинке скамейки на остановке, снег на ее «Рейнджерах» таял и, перемешанный с грязью, пачкал сиденье. Но ее это не смущало. Она смотрела сквозь людей, транспорт и здания, и казалось, что обстановка на улице вообще сейчас не касается ее. Он заметил провода наушников и улыбнулся : когда он слушал свою музыку, он тоже уходил в другой мир. Она не заметила его взгляда и его улыбки. Ожидаемая маршрутка остановилась, она спрыгнула со скамейки и вскочила в неё. Секунда промедления, и сегодня он курил бы с открытыми глазами и не вдыхал бы так глубоко свежевытканный воздух, и не было бы этого торжественного ощущения свободы. Он вошел в маршрутку и ухватился за поручень. Она сидела спиной к нему и по-прежнему пусто глядела вперед.
Дорога длилась всего десять минут. Он обратился к ней с обычной фразой. Она ответила ему теплой улыбкой, и завязался непринужденный разговор. Дорога длилась всего десять минут, и десять минут из десяти с каждым ее словом он узнавал эту девушку в себе и себя в ней. Она говорила о светофорах, которые они проезжали, а он смотрел ей в глаза и удивлялся, как они менялись, пока она говорила. И десять минут из десяти он запоминал каждое движение ее рук и то, как она убирала пряди, падающие на лицо. Было странно это новое ощущение внутри… Как быстро оно возникло! Почему она говорит о таких пустяках? Как она говорит о таких пустяках! Он улыбался сам себе, запоминал эти ощущения, как участился пульс и если бы не природная бледность, он бы, наверное, покраснел. Какая удивительная, какая нежная и забавная девушка… Он подумал, что именно она достойна быть написанной величайшими портретистами все времен. Мечта любого художника.
И десять минут из десяти он рисовал ее, штрих за штрихом. Только в этот раз не для того, чтобы запечатлеть образ и избавиться от него. А для того, чтобы запомнить.
«Остановите, пожалуйста, на остановке»- неожиданно попросила она водителя и сошла, не попрощавшись, не улыбнувшись и даже не взглянув на него. Потому что ей не было известно о том, что в этот день они познакомились, что она рассказывала ему о каких-то пустяках, что он рисовал её. Зато он знал и всё запомнил. Он запомнил, где она училась, а потом - где она жила, потому что она ездила всегда на одной и той же маршрутке. Вместе с ним. Он запомнил музыку, которая была слышна из наушников. Это была и его любимая музыка.
**********************************************
Каждый день наполнился смыслом. Он знал, во сколько ждать ее на остановке, и всегда приходил заранее, чтобы волноваться и через каждые две минуты нервно поглядывать на часы на телефоне. И каждый раз ее появление было как будто неожиданным. До оглушения громко билось сердце, и слегка дрожали руки. Его обычно холодные волчьи глаза загорались ярким огнем и преображались, когда он восхищенно провожал её взглядом. Он бросал недокуренную сигарету и спешил занять привычное место рядом с ней. «Сегодняшний день я прожил ради этих десяти минут с тобой рядом»,- говорил он, гладя ее волосы и ласково улыбаясь. «Я не хочу потерять ни одной секунды из них». Она улыбалась ему, целовала его в уголки губ и рассказывала о море, о том, каким бывает небо в больших городах и каким- в деревнях, о родине, о людях с цветами в волосах, о котах, об Испании и тореро… А потом снова неожиданно вставала, пробиваясь через толпящихся нервных пассажиров и просила остановить на остановке. И исчезала… А он весь вечер катался в маршрутке от конечной до конечной, чтобы убить время, которое их разделяло.
*************************************
-Терпеть не могу фотографироваться,- поморщилась она, когда он хотел сфотографировать ее на свой телефон.
-Почему?- спросил он.
-Потому что ужасно выхожу в кадре.
-Глупости,- улыбнулся он и поцеловал ее в нахмуренную переносицу. -Я покажу тебя такой, какой ты никогда не увидишь себя ни в отражении, ни на фотографии. Такой, какой я нарисовал тебя здесь, -он взял ее ладонь и приложил к левой стороне своей груди. -Закрой глаза и увидишь.
Она закрыла глаза, и он провел ее в свой мир.
Там было бесконечное лето, дикий пляж, скалы, шумное море, которому не видно было края. Он снял рубашку, закатал джинсы и, громко хохоча, с разбегу бросился в море. Она засмеялась, заразившись его детской радостью, и так же разбежалась и бросилась в воду прямо в своем летнем платье, забрызгав его и так мокрое лицо и волосы. Он, играя, нахмурил брови, а потом неожиданно плеснул водой ей в лицо. Игра началась: они смеялись, брызгались, и казалось, что другого мира не существует, только этот, несущий радость на крыльях морского бриза… Он набрал в ладони зеркальную морскую воду. Она понемногу сочилась сквозь его пальцы и, капая, разбивала рябь на воде на маленькие движущиеся окружности.
-Посмотри теперь,- он поднес ладони ближе к ней. Она наклонила лицо и увидела: в воде отражалось спокойное, чистое, сияющее первозданным счастьем лицо. Глаза девушки излучали свет, который, как солнечные лучи, отражались на зеркальной поверхности воды и ткали на ней золотые дорожки. Она улыбнулась и взглянула в его счастливые светлые глаза:
-Не верю, что это я.
-Это ты. И ты прекрасна.
Она поцеловала его холодные и соленые от воды губы, и они мгновенно согрелись. Затем она открыла глаза и неожиданно ударила рукой по воде, так что снова забрызгала ему лицо, и бросилась в сторону берега. Он ,играя, изобразил ярость и побежал за ней с громкими угрозами. Брызги разлетались во все стороны от бегущих, создавая торжественный ансамбль на фоне садящегося солнца. Ноги утопали в песке, мокрое платье стало тяжелым, и бежать становилось все труднее. Она, упала, хохоча, и он, тоже смеясь, плюхнулся на песочную постель рядом. Дышалось легко и глубоко, морская соль, казалось, проникла в самые легкие, было ощущение, что все вмиг исполнилось, все проблемы решены, все грехи прощены… Влюбленных окутала приятная усталость, оба они закрыли глаза. Ласковая музыка морского органа убаюкала их, и они уснули. И им снилось, что они умеют ходить по воде, как святые…
*******************************************************
В комнате было накурено и пусто. Он лежал на кровати, устремив глаза в потолок, и курил. Мысли в голове проносились одна за другой, как пули в пулеметной очереди, едва успевая друг за другом и неожиданно обо что-то разбиваясь. Чтобы как-то их угомонить, он встал, затушил сигарету, достал гуашь и обмакнул в неё кисть. Рисунок ложился легко на бумагу. Часы работы прошли мгновенно, и когда он взглянул на рисунок, удовлетворенно улыбнулся. Он изобразил именно то, что хотел.
Это был величественный замок эпохи готики, возвышавшийся на вершине крутых скал над морем. Замок таился в полумраке, задымленный туманом и окутанный триумфально- зловещим лунным светом. Высокие мрачные башни соединял мост. Замок пустовал долгие века, брошенный некогда своим одиноким угрюмым хозяином. В окнах, давно разбитых стихией, поселился буйный морской ветер, а в унылых величавых башнях - летучие мыши. По ночам здесь еще можно было услышать торжественно- печальную музыку органа. Он помнил этот замок. Здесь они гуляли вдвоем по пустым залам, гулкое эхо отражалось от их шагов и растворялось в сыром воздухе. Его длинный плащ и её парчовое платье шелестели и привлекали внимание духов башен. Скрипнула тяжелая дверь с замысловатым орнаментом. Этот звук вспугнул летучих мышей и они, громко рассекая воздух перепончатыми крыльями, стаей вылетели в окно.
-Не бойся,- он прижал её ближе к себе. -Духи просто нам завидуют. Но они совершенно безобидны.
-Пойдём отсюда,- попросила она. И они, крепко взявшись за руки, прошли в соседнюю комнату. Это был органный зал. Грандиозный инструмент возвеличивался перед незримым хором. Монумент Позднего Средневековья, наверняка здесь с воодушевлением и благоговением играли лучшие композиторы тех времен.
-Хочешь, потанцуем?- спросил он, улыбнувшись, и жестом пригласил её на танец. Она засмеялась и манерно приняла приглашение, сделав легкий поклон. Шаг. Начался танец. Замок ожил, как старик, решивший вдруг вспомнить счастливую безмятежную молодость. Стены зала показались не такими угрюмыми, лунный свет, пробившийся дорожкой через окно в темноту, - не таким зловещим, а духи - ангелами. Тихий нежный танец, запах волос, обнимающие стан руки, которые чувствуют каждое движение, склоненная на плече голова и теплое дыхание. Танцуйте, что бы ни случилось. Танцуйте, вы, там! Назло чертям! Кто еще, если не вы, растормошит этот старый седой мир, заставит его зашевелиться, эту ленивую угрюмую заплесневевшую развалину? Десять из десяти жизней, в вальсе, в танго, в пасодобле или ритмичном фламенко, создавайте узоры своих движений, рисуйте страсть, играйте!
**************************************
Он открыл глаза. Сонные и яркие. Она смотрела прямо в них и улыбалась утренней и такой домашней улыбкой: долго наблюдала, как он спал. Она провела ладонью по его щеке, он улыбнулся и закрыл глаза. Тело еще было разгоряченным после долгой ночи и позднего пробуждения. На часах было около двух дня.
-Нет, нам нельзя спать вместе. Мы же так никогда не уснем,- он поцеловал её в губы и, опершись на локоть, улыбался и смотрел на неё. На ней не было ни грамма макияжа, и от этого она еще больше казалась ребенком со своими маленькими узкими глазами.
-Ну, я пару раз вздремнула,- ответила она, потягиваясь.
- Я тоже,- она звонко поцеловала его и положила голову ему на грудь. Маленькие ноготки щекотали его бока и живот.
-Моя дикая киса,- промурлыкал он. Его руки проскользнули вдоль ее спины и бедер. По пальцам пробежал ток. Горячее дыхание полосовало область около ушей, шею, подбородок, губы, скулы… Он с силой приблизил её к себе и жадно целовал. Пропитанный запахом их тел, воздух превратился в огонь. Он лился через дыхательные пути к легким, приятно их согревая, достигал диафрагмы, сочился по аорте к сердцу. Горящее, оно стало чаще пульсировать и оглушило. Смешались все звуки города: проезжающие и сигналящие машины, щебетание птиц, разговоры и музыка за стенами, ветер, звенящий по проводам, шлепанье постиранного постельного белья о балконную плитку.
-Малыш… Уже два часа, нам пора вставать,- она попыталась оттолкнуть его от себя, но он только сильнее прижал её, играя, и что-то нежно мурлыкал, зарываясь лицом в её растрепанные волосы. Это было необыкновенное утро…
-А ты боялась, что нам будет холодно спать на полу,- улыбнулся он, легонько ущипнув её за щеку. -Горячий шоколад?
*******************************************
Нежные руки были связаны, рот заклеен скотчем. По бархатным щекам, которые он так любил целовать, текли соленые слезы. Она лежала на боку на заднем сиденье и уже не пыталась издавать какие-либо звуки. Дорога была длинная и вилась по непонятному маршруту, через странные места.
- Ты ведь даже не сказала, как тебя зовут. Но это ничего, я сам тебя назвал,- сказал он, взглянув в зеркало. –А погода, как я обещал тебе. Помнишь?,- он повернулся к ней.
Она не посмотрела на него.
-Помнишь?,- повторил он. – Мы лежали в высокой траве на холме, внизу бежала река. Солнце слепило тебе глаза, и ты щурилась и улыбалась. Ты сказала, что облака похожи на котов и что однажды у тебя умер пушистый породистый кот, и с тех пор родители не заводили домашних животных, потому что очень любили его. А я сказал, что могу заменить тебе кота, и что ты можешь гладить меня, когда пожелаешь. Ты поцеловала меня и сказала, что согласна. А еще тебе хотелось, чтобы до конца твоих дней была такая погода, чтобы быть вечно влюбленной. Я обещал тебе найти такое место, где всегда весна. Я искал и нашел.
Через час они были в еловом лесу. Одиночные лучи солнца пробивались сквозь ветви, как прожекторы. Пахло свежестью и хвоей. Лес располагался на маленьком холмистом полуострове, его рассекали многочисленные овраги, обрывы. Сверху это место имело вид подковы, которую обрамляла река. Оазис, запрятанный за ширмой гудящего города. Он взял ее на руки и вынес из машины. Прислонил её к ближайшей ели и отклеил скотч. Острая боль резанула нежные губы, и она не смогла не подать виду. Тушь растеклась вдоль щек, а белки ее глаз покраснели от плача.
- Кто ты вообще такой? Я тебя даже ни разу не видела… - спросила она, взглянув на него отрешенным и непонимающим взглядом.
- У тебя тысячи образов, как и у меня. Мы встречались сотни раз. И ты была так близко… Разве ты не помнишь, как мы танцевали в готическом замке, как бегали по теплому песку у моря, как ты говорила о светофорах?
- Ты сумасшедший. Ничего этого не было.
Он не слушал её. Он только исступленно и завороженно смотрел в ее глаза и гладил её по волосам.
- У меня есть кое-что для тебя.
Он достал из багажника папку и сел на корточки.
-Когда я встретил тебя, я начал рисовать. Здесь все то, о чем ты не помнишь.
В папке было несколько десятков рисунков. Он доставал один за другим и рассказывал о том, как зарождались их идеи и как они создавались. На всех рисунках была она. Её черные волосы, её лицо. Она смотрела на них растерянно и испуганно. Ей бы и в голову не пришло, что кто-то ездил с ней в одной маршрутке каждый божий день, наблюдал за ней и слушал музыку, которая доносилась из её наушников, что он знал, как называется ее туалетная вода и где она живет и учится… Страшно. У него были безумные волчьи глаза. Он говорил так, словно самозабвенно молился или проговаривал заклинание для совершения какого-то таинственного обряда, – тихо, быстро, неразборчиво. Рисунки были ярки и символичны. Она была удивлена и растрогана, и в тоже время до мурашек напугана.
-Я люблю тебя, -сказал он, когда рисунки закончились. –Здесь всегда весна, как ты хотела. И она пребудет до конца наших дней… Вечная весна, как в твоих странных легендах. Мы останемся здесь.
Он достал нож из кармана и сел рядом с ней.
-Ты так мало видела… В окне маршрутки мелькали знакомые тебе кадры. Ты не оборачивалась, не оглядывалась, не смотрела по сторонам, ведь дорога впереди казалась тебе такой важной. Но там нет ничего. Там нет ничего, кроме твоей условной реальности. Я здесь, я нашел твой рай, о котором ты мечтала, я написал твои портреты и показал тебе твою красоту. А ты ничего не помнишь…
Ей было страшно. Она не смела произнести ни слова. Когда ты осознаешь обреченность, ты больше не чувствуешь страха. Ты спокоен. Ты готов причаститься Природы-Первоматери, святых, Бога. Как высоко было загородное небо… Как ароматен был весенний воздух… Она закрыла глаза. Слезы поцелуем осушит ветер. Мысли унесутся к морскому причалу. Все будет хорошо…
-Все будет хорошо…- он вонзил нож ей в горло. По щекам его текли горячие слезы, но он улыбался. Маленькая смерть… Нет. Это просто перемена… Она все вспомнит теперь. Родственные души так редко встречаются в огромном многомиллиардном мире. Теперь она вспомнит о том утре, когда её волосы мешали целоваться, когда замолкли все звуки, кроме ударов сердца, когда ожил средневековый замок, и голоса невидимых духов аккомпанировали органу и радовались их беспечности, их чувственным танцам... Нож прогулялся вдоль груди и вспорол живот. Капли крови оживляли огрубевшую почву. Прекрасная жертва высшим силам. Он облизнул кровь с её губ и поцеловал её. Ты еще прекраснее, чем на моих рисунках… Маленькая дикая кошка. Впереди вечность…А у нас только десять минут.
Я всегда рядом… Ничего не бойся. Они ведь просто завидуют, ангелы, пьяные черти...


15.02.2011

@темы: "тварьчество"